Брат мой, брат,
Огонь поднебесный,
Мне ответь – где ты отныне?
Род, деточка, не делай такое лицо, - я страдаю.
Так вот. Где я остановился.
Брат мой, брат. Если ты, дрянь такая огонь поднебесный, вернёшься, когда меня не будет дома - курица в холодильнике (не перепутай, утят есть нельзя! Объясню потом).
Акум из ковчега не выпускай, они ещё совсем крошки. Ты видел этих дылд в Эдо? Красавцы, правда? Но мелочь к ним нельзя. Сожрут.
Мм, я задумался об акумах и вспомнил, как ты любил в шутку сводить их с ума игрой на пианино (и не только их). Особенно хорошо получалось с гаммой до диез минор, они так забавно прыгали! Затейник ты был, что и говорить, - затейником и помер остался. Я до сих пор плачу, когда слышу эту гамму.
Ты всегда был иным. Нет, Род. Не от "чем акумы" и не "чем уточки", а чем остальные в нашей семье. Нэа, в отличие от неё ты никогда меня не перебивал!
Денно и нощно думаю о тебе, мой брат, и всё мечтаю, как мы будем стоять вместе на руинах этого глупого, несправедливого мира ♥ держась за руки. Груз одиночества невыносимо давит на мои плечи, и пожалуйста, не надо ничего про "не попробовал бы ты сесть на диету". Пробовал. Стало только хуже.

Твой Адам.